О «Мерседесе», курсанте МЧС и вертикали лжи

С тех пор, как я занимаюсь историей «чёрный «Мерседес» сбил курсанта МЧС», меня не оставляет щемящее чувство гадливости. Ничего личного. Просто даже та шелуха, которую удалось по верхушкам снять мне, как журналисту, показывает размах…

Тут просится много слов, но всё равно их вычеркнет редакционный юрист. Расскажу лучше, как собирались заметки для этого сюжета.

— Готовлю материал о том-то, хотелось бы ваше мнение, — писала я известному в Воронеже адвокату, с которым давно и хорошо общаюсь.

— Извини, воздержусь. Знаком с матерью водителя лично. Не дай Бог никому оказаться на её месте. Впрочем, на месте курсанта тоже…

Это была первая «шпилька», от которой сжалось под ложечкой.

Потом о своём «знакомстве» с самим водителем «Мерседеса» рассказал бывший сотрудник ДПС.

Пока мама билась в зале суда, чтобы хоть как-то оправдать сына, Славик сидел с отрешённым видом — то ли устал от происходящего, то ли от жизни вообще...

Фото: Александр ЗИНЧЕНКО

Потом мне намекнули, что опять же с мамой, возможно, дружно знакомы в кругах Института МЧС, чьего курсанта едва не угробил сын на «Мерсе».

А перед этим я узнала: видео с регистратора автобуса 5А — он стоял на остановке на Краснознамённой, когда всё случилось — у водителей забрали… Забрали, как утверждают свидетели, не полицейские. А люди в форме, но не из правоохранительных органов. Примерно через час после. Сразу с корнем, на жёстком диске.

И тогда я стала догадываться, почему, вероятно, и в нашем Институте, и в Ивановской пожарно-спасательной академии МЧС — головном вузе — стойко отгородились от всего, хотя едва не погиб ИХ мальчишка.

С Людмилой Борисовной Дмитренко, профессором Воронежского Медуниверситета, Заслуженным врачом России, бывшим депутатом и главврачом 8-й поликлиники знакомы и в прокуратуре Ленинского района. В 2010-м году, напомню, прокуроры выяснили: врачи там выдавали разрешение на вождение алкоголикам и наркоманам. Рискну предположить: это, вероятно, лишь крохотная нить тугого клубка.

Как и то, что сын Людмилы Борисовны, сбивший 1 апреля курсанта, с психиатрическим диагнозом получил водительское удостоверение.

Мама подсудимого утверждает, что до этого страшного случая её сын два года не садился за руль

Фото: Александр ЗИНЧЕНКО

Как и то, что он ни разу официально не оформлен за рулём пьяным, хотя на него есть характеристика от участкового о «злоупотреблении».

Как и странный медицинский центр, шесть лет проработавший при «маминой» восьмой поликлинике, записанный на сына.

Как и то, что уголовное дело появилось лишь спустя восемь дней, 9-го числа — после того, как в Интернет показательно слили видеозапись.

Запись, к слову, та самая — с автобуса 5А («ура правдоборцам», да). Но чем неделю с лишним занималась полиция? Ведь если отбросить версию с покушением на убийство, о которой сейчас говорят в Следственном комитете, картина уже анфас и в профиль: ДТП с пострадавшим, водитель сбегает, но его все знают, а мнение очевидцев — вёл он себя «странно».

— Комментарии — в Следственном комитете. Особо тяжкие — их делянка, — в МВД меня отшили примерно так, без официозных прелюдий.

Стоп, ребята. Изначально у нас имелось просто Дэ-Тэ-Пэ. Водитель не только сбил человека — там ещё как минимум превышение скорости и выезд на встречку, а после всего он сбежал. Между прочим, за это отбирают права и сажают под арест.

Редакция «МОЁ!» направила в областной Главк МВД подробный запрос из 11 вопросов — в том числе, передавалось ли сообщение по Краснознамённой в Следственный комитет ДО 9 апреля. Ответов — ровно один из трёх слов: «шли оперативно-розыскные мероприятия». Точка.

Только я совершенно точно могу утверждать: НЕ передавалось. Сигнал в СКР поступил день в день 9-го, примерно в то же время, когда по Сети вирусом запустили «автобусное» видео.

— Не хочу никого защищать или обвинять. Но для меня недоработки полиции здесь на лицо, — говорит бывший милицейский следователь, адвокат Вячеслав Чуприн. — Даже не имея на руках видео, но опросив подробно очевидцев, полицейские могли бы усмотреть состав именно умышленного деяния, а не случайного наезда по неосторожности. Я изучил эту запись. Там не похоже на ДТП: иномарка несётся целенаправленно на курсанта. Восстановив картину со слов свидетелей, сотрудники МВД имели бы все основания передать материалы в Следственный комитет уже 1-го, максимум 2-го апреля — мол, ребята, там усматриваются признаки покушения на убийство, занимайтесь вы, а мы вам оперативное сопровождение будем оказывать…

— При этом полицейские знали адрес водителя. И общались во дворе с его матерью. Она сказала им, что не знает, где сын.

Теперь автомобиль стоимостью в несколько миллионов проходит по делу как вещественное доказательство

Кадр с видео предоставлен ГУ МВД по Воронежской области

— До возбуждения уголовного дела врываться в дом полицейские действительно не могли. Ведь водитель официально ещё не имел статус подозреваемого. Но есть такая штука, как «оперативная смекалка». Мама говорит, не знает, где сын? А вы попроситесь в дом водички попить, телефон зарядить, проводку проверить. Тонкостей много. Оперативники всегда ходят по грани, но это их работа. Тут же впечатление, будто им было лень, либо делу не давали хода.

… Семью Дмитренко в Воронеже знают больше 30 лет. Муж Людмилы Борисовны служил в правоохранительных органах. В суде, когда её единственного сына, «хорошего мальчика Славу», арестовали на два месяца, она — женщина-глыба — сидела, уронив голову, и по-бабьи плакала.

С любой лжи — от «личной» и выше — рано или поздно срывает пломбу.

Хлынувшая правда по щекам бьёт больно.